Роман Карсака «Бегство Земли» (1960) — весомое слово в современной фантастике, произнесенное с оптимистической верой в грядущую судьбу нашей планеты. Космическая одиссея, развернутая писателем, грандиозна по масштабам действия, эпична по художественному воплощению и жизнеутверждающа по своему идейному пафосу. Ощутима в ней и полемическая направленность против целого фронта реакционных концепций, выставляемых идеологами буржуазного индивидуализма, глобального превосходства, силовой политики, милитаризации космоса. Писатель не вступает в полемику, он заставляет своих героев действовать и своими поступками отбрасывать завалы реакционной догматики — исторический пессимизм, бессмысленность человеческого существования, бесконечность циклического повторения социального развития, апокалипсическое ожидание конца света, фатальную смертность всех разумных цивилизаций. Естественно, такая всеохватность авторского взгляда вынуждает Карсака усложнять сюжетную линию, перегружать ее вставными эпизодами, а заодно поддерживать интригу приемами развлекательно-приключенческой литературы. Писатель не выдвигает в романе никаких социальных гипотез, увековечивающих капиталистический строй. Пожалуй, лишь в одном можно было бы упрекнуть его: в картине будущего, где осуществлено равенство и братство, все-таки ощутимо предпочтение технократической формы управления обществом. Но будем и справедливы к автору. Избранный им сюжет во всех острых драматических поворотах требовал решений тех, кто, обладая достаточным нравственным потенциалом, основывал свои действия на совершенном знании точных наук. Сегодняшние успехи в освоении космоса человечеством создают предпосылки для оптимистического взгляда на судьбу земной цивилизации в случае непредвиденной космической катастрофы. Один из фантастических вариантов такой экстремальной ситуации возникает в романе Карсака.

Писатель не прибегает к детальному изображению социальной картины отдаленного будущего нашей планеты, ограничиваясь лишь наброском отдельных контуров. Его более всего занимает механизм спасения колыбели человечества Земли и родственной ей планеты Венеры. Карсак подключает сюда и марсианскую тему с уже привычным вариантом исчезнувшей цивилизации, знакомой со звездоплаванием и использованием сверхпространства в целях ускорения полетов.

Примечательно, что автора заботит не выживание горстки избранных людей на межпланетной ракете, а спасение всего человеческого рода с его материальной и духовной культурой, накопленной за всю историю человечества. Карсак допускает возможность острых конфликтов в процессе установления контактов с внеземными цивилизациями. Но выход из них он видит в мудрости и мужестве землян, в их стремлении к взаимопониманию, к миру, добрососедству. Конец романа глубоко оптимистичен, он звучит как завещание отдаленным поколениям. Словами главного героя Карсак говорит: «Никогда не отчаивайтесь! Даже если узнаете, что ваша цивилизация исчезает подо льдами нового палеолита, не прекращайте борьбу!.. Я — живое свидетельство того, что ваши усилия не напрасны и что ваши потомки достигнут звезд!»

Завершает сборник рассказ-шутка «Скучная жизнь Себастьяна Сюша» Мишеля Демюта, печатавшегося также под псевдонимом Ж.М. Ферре. Эту миниатюру трудно воспринять иначе, как забавный анекдот или остроумную пародию на уже успевший примелькаться от частого употребления арсенал художественных средств в англо-американской фантастике. Из книги в книгу, от одного автора к другому кочуют описания звездных лайнеров, космопортов, залитых лучами многоцветных искусственных солнц Земли, мелькают силуэты путешественников во времени, на миг «выныривающих из прошлого, дабы после утомительной охоты на милодонта набраться сил накануне оргии у фараона Аменхотепа», стертые копии чиновников многочисленных Посольств Рынка, девушек-мулаток, страшангелов и зверосекомых и т. д. и т. п. Герой рассказа Себастьян Сюш живет, а точнее-прозябает в подобном фантастическом будущем, в некоем подобии рая на восемьдесят восьмом этаже. К его услугам плоды самой изощренной фантазии психографов — продавцы снов, роботы-кулинары, облака ароматов… Но из этого царства немыслимых материальных благ исключено то, без чего оскудевает человеческое существование.

В своем романе «451° по Фаренгейту» прогрессивный писатель-фантаст США Рэй Бредбери, уловив тревожные симптомы в современной капиталистической действительности, предостерег об опасности обесценивания и уничтожения книги, о безнравственности посягательства на радость интеллектуальной жизни, на приобщение к культурным ценностям, на право размышлять, мечтать… Себастьян Сюш изнывает от скуки в бездуховном мире, созданном банальными произведениями англо-американской фантастики. Но парадокс сюжетного хода автора заключен в том, что его герой, минуя ориентиры современного Парижа, утратившие реальность в новых названиях-Великой Площади Звезд, Трехэтажного проспекта, Спиральной башни, направляется в библиотеку, где его ждут горы книг тех самых англо-американских авторов, по чьей милости его жизнь стала неинтересной и никчемной, чтобы из унылого быта умчать в мир фантастики.

Нацеленность авторской иронии на бездумное потребление благ научно-технического прогресса несомненна. И все же шутка содержит в себе не только сарказм, но и добрую улыбку, с которой писатель как бы приглашает нас к чтению, к тому, что духовно обогатит человеческую личность, разбудит мечту, поможет выработать критерии отношения к современности и к научной фантастике.

Ну что ж, последуем совету. Тем более что соотечественники Жюля Верна предоставляют нам такую возможность.

А. Горбунов

Франсис КАРСАК

Бегство Земли ^{1}

Часть первая

Потерпевший кораблекрушение в океане времени

Странное происшествие

Я знаю, что никто не поверит мне. И тем не менее только я могу сегодня до какой-то степени объяснить события, связанные с необычной личностью Орка, то есть я хочу сказать Поля Дюпона, самого выдающегося физика, какой когда-либо жил на Земле. Как известно, он погиб одиннадцать лет назад вместе со своей молодой женой Анной во время взрыва в лаборатории. Согласно завещанию, я стал опекуном его сына Жана и распорядителем всего его имущества, ибо у него не было родни. Таким образом, в моем распоряжении оказались все его бумаги и неизданные записи. Увы, их никогда не удастся использовать, разве что появится новый Шамполион, помноженный на Эйнштейна. Но, кроме того, у меня осталась рукопись, написанная по-французски, которую вам предстоит прочесть.

Я знал Поля Дюпона, можно сказать, с самого рождения, потому что я немного старше и мы жили в одном доме на улице Эмиля Золя в Периге. Наши семьи дружили, и, насколько себя помню, я всегда играл с Полем в маленьком садике, общем для наших двух квартир. Мы вместе пошли в один и тот же класс и сидели в школе за одной партой. После ее окончания я выбрал отделение естественных наук, а Поль, согласно воле его отца, занялся элементарной математикой. Я говорю: "согласно воле его отца", инженера-электрика, потому что, как это ни странно для человека, совершившего настоящую революцию в современной физике, Поль никогда не был особенно силен в математике и пролил немало пота, чтобы получить свой аттестат.

Его родители умерли почти одновременно, когда мы с Полем были в Бордо: я готовил свой реферат по естественным наукам, а он — по электромеханике. Затем он окончил Высшую электротехническую школу и устроился инженером на одну из альпийских гидроэлектростанций, которой заведовал друг его отца. Я в это время работал над своей диссертацией.

Надо сказать, что Поль быстро продвинулся, потому что к тому времени, когда с ним приключилось это странное происшествие, он был уже заместителем директора. Мы лишь изредка обменивались письмами. Моя должность заведующего сектором на факультете естественных наук в Тулузе не позволяла мне часто наведываться в Альпы, а каникулы я предпочитал проводить в Западной Африке. Таким образом, я стал свидетелем этого происшествия по чистой случайности.